Про Минские "соглашения"

Никогда не договаривайтесь с Дьяволом, он все равно вас обманет.
Мир должен родиться от победы, а не от соглашения.

А правда что...?

Испанский авиадиспетчер Хуанита Карлос видела полуторокилометровый украинский СУ-27 пролетавший над Сочи

Простой вопрос.

Бережков, переводчик Сталина, в своих воспоминаниях пишет, что якобы от "Рамзая" в Центр приходила информация о готовящемся налёте на Пёрл-Харбор. Тов.Сталин по присущей ему вредности эту информацию от Рузвельта скрыл. Затем, когда Зорге был уже арестован, японцы предложили обменять его на какого-то самурая. И получили отказ. Разведчик Рихард Зорге Сталину был уже и не нужен и опасен, как свидетель его нечестного поступка по отношению к союзникам. Разумеется, тов. Сталин руководствовался Высшими Государственными Интересами. Вступление в войну Штатов объективно было выгодно СССР. Поэтому стоит ли говорить о моральных аспектах предательства?
Про готовящуюся атаку на Пёрл-Харбор знал кстати и Черчилль, да и сам Рузвельт. Но желание иметь casus belli оказалось сильнее, чем забота о жизнях тысяч морячков. Желание сохранить в тайне возможность читать немецкие шифры, стоили жизни тысячам жителей Ковентри. Жизнь тысяч против сохранения в секрете важной военной тайны, против возможности склонить общественное мнение к войне, против желания обезопасить свои дальние рубежи. Когда вся эта грязь всплывает наверх, то политики или историки для оправдания этих действий используют один и тот же железный аргумент: "Мы (они) действовали во благо Державы!!!"
Вопрос у меня простой: "Сколько народу позволительно угробить руководителям государства во благо этого самого государства"?
Где та грань, за которой стремление к благу превращается в самоуничтожение? Тысяча, десять тысяч, миллион? А может быть миллиард? Отстаивать государственные интересы несомненно стоит. Но нахрена то государство, если в нём-то и людей не останется?

О прощении

Можно ли простить врага? Бог простит! Наша задача организовать их встречу. (Аль Капоне)

Враг моего врага мой друг?

Вы согласны с тем, что враг моего врага мой друг? Конечно, можно возразить, что временное совпадение интересов вовсе не означает стратегического партнёрства. Действительно, но только если это совпадение временное или разовое. Но когда интересы совпадают гораздо чаще, чем расходятся, то почему бы не назвать вещи своими именами?